15. Добровольное рабство

Обычно курильщики пытаются перестать курить, выдвигая основными причинами здоровье, деньги и социальное неодобрение этой пагубной привычки.

В прошлом столетии люди упорно боролись за отмену рабства, и все же курильщик живет, по доброй воле продав себя под ярмо.

Кажется, он даже не осознает, что в те моменты, когда ему разрешено курить, хотел бы быть некурящим.

Для большинства сигарет, выкуренных нами в течение жизни, справедливо утверждение, что мы не только не получаем от них никакого удовольствия, но даже не осознаем, что курим их.

И только после некоторого периода воздержания мы начинаем обманывать самих себя, считая, что сигарета доставляет нам удовольствие (например, первая утренняя, послеобеденная и т.д.).

Сигарета только тогда приобретает для нас огромную ценность, когда мы пытаемся курить меньше или перестать курить совсем, или тогда, когда общество силой принуждает нас к этому (например, в церкви, больнице, супермаркете, театре и т.п.).

Заядлый курильщик должен учитывать, что подобная тенденция все усиливается. Сегодня она коснулась вагонов метро. Завтра — всех общественных мест. Ушли те времена, когда курильщик мог зайти к другу или незнакомому человеку и спросить: «Не возражаете, если я закурю?»

Сегодня бедный курильщик, приходя в дом незнакомого человека, судорожно оглядывается вокруг в поисках пепельницы в надежде увидеть в ней окурки.

Если пепельницы не видно, он пытается продержаться, а если не может, то просит разрешения закурить и, вероятнее всего, слышит в ответ: «Курите, если это вам необходимо», или «Ну, мы предпочли бы, чтобы вы не курили. Знаете, запах табака потом долго не выветривается».

Бедняга и так уже чувствует себя ничтожеством, а тут и вовсе молит, чтобы земля разверзлась и поглотила его.

Помню, что когда я был курильщиком, каждое посещение церкви становилось для меня суровым испытанием. Даже во время свадьбы дочери, выступая в роли гордого отца, я стоял и думал: «Хоть бы все это побыстрее закончилась тогда мы сможем выйти на улицу и устроить перекур».

Вам поможет наблюдение за курильщиками во время подобных церемоний. Они толпятся вместе, и у них обязательно много сигарет. Пачек двадцать ходит по кругу, а разговор всегда один и тот же:

— Вы курите?

— Да, хотите сигаретку?

— Спасибо, я угощусь попозже.

Они прикуривают и глубоко затягиваются, думая про себя: «Какие же мы счастливые! Мы получили свою маленькую награду. А беднягам некурящим ничего не досталось».

Но «бедняге» некурящему такая награда и не нужна.

Мы были созданы не для того, чтобы жить, постоянно отравляя собственный организм.

Грустно, что даже в тот момент, когда курильщик курит сигарету, он не ощущает тех чувств покоя, уверенности в себе и спокойствия, которые некурящий испытывает всю свою свободную от курения жизнь.

Сидя в церкви, некурящий не чувствует беспокойства и не хочет, чтобы происходящее поскорее закончилась. Он может полностью наслаждаться каждым моментом жизни.

Я помню, как зимой, во время перестрелки снежками, я притворялся, что у меня слабый мочевой пузырь, чтобы смыться и перекурить. Увы, я не был четырнадцатилетним школьником, — но сорокалетним бухгалтером. Грустно…

И даже когда я вновь присоединялся к игре, то не получал от нее удовольствия. Я вновь с нетерпением ждал ее окончания, когда снова мог бы покурить, хотя и предполагалось, что курение — способ расслабиться и получить удовольствие от любимого занятия.

Для меня самой потрясающей радостью бытия некурящего стала свобода от этого рабства, возможность жить на «полную катушку»,

а не проводить большую часть времени, страдая от необоримого желания закурить, а потом закурив, думать, что лучше бы я этого не делал!